Чистое мышление рассматривает несчётное множество вещей, проблем, решений в контексте вопрошания, которое может быть даже не названо. Чистое мышление не может быть языковым думанием, поскольку сформулированное в языке или само формулирование в языке ограничивает вещи и решения только теми, которые проходят сквозь используемые языковые понятия. Не может быть чистое мышление и образным, поскольку образное мышление – то же, что и думание слов, только вместо слов морфемами такой мысли становятся образы. Образы чувств, мышление чувствами, то есть мышление переживаниями так же формирует синтаксис думания, но чистое мышление свободно от синтакиса, не обусловлено синтаксисом, до и вне синтаксиса. То есть переживание не похоже на чистое мышление, так же как и непохоже и телесное припоминание и раскрытие, движение через мышцы, движение, перцепцию, травму.
Чистое мышление подлежит определённости мысли, предшествует ей, и только потому, что чистое мышление возможно, возможно и создание синтаксисов, слов, образов, поэзий, определённостей и форм. Без возможности чистого мышления человек остался бы животным, плутающим среди трёх сосен знакомого предмета мышления, неспособный вместить совершенно новый предмет мысли, требующий нового, не существующего пока синтаксиса и знака.
Лишённое синтаксиса, чистое мышление лишено и временения. Действительно, временение – переход состояний, что означает дискретность состояний, их различимость. В чистом мышлении состояние мысли не дискретно до тех пор, пока мысль не додумана и не понята. Тогда чистое мышление переходит в конкретную форму и так временится, но не ранее.
Чистое мышление с необходимостью одиноко, однако в нём же вопрос одиночества или не одиночества снят как слишком конкретный. Оно одиноко по форме: мыслитель находится в чистом мышлении, не используя слов для самообъяснения другому. Попытка использовать слова может перевести мыслителя в думание, в переход от понятия к понятию.
Чистое мышление пугает неконкретностью, непредсказуемостью, снятием вопроса о результате – который в то же время единственно предлагает путь к подлинно иному результату. Чистое мышление вне области фантазирования об ожидаемом результате, в том числе о темпе достижения этого результата.
Размышление, аналитическая медитация, подобна слоистому пирогу из чистого мышления и обдумывания собственного состояния, поиска правильных слов и образов. Размышление означает, что размышляющий обнаруживает себя перед неизбежностью следующего вывода, обнаруживает собственное преображение. Размышляющий не может с тем же смыслом повторить прежний тезис, поскольку между тезисами он стал другим.
Это свойство чистого мышления: мыслящий становится другим, преображается в результате погружения в мышление, претерпевает метанойю. Результат размышления не даётся в ходе мышления как его часть, как слова или образы. Результатом становится само преображение способности помыслить, инаковость самого субъекта мысли, что далее может найти множество выражений, а точнее, не может не быть выражено во всех до единого последующих высказываниях и наблюдениях мыслящего.
Чистое мышление отличается от медитации без опоры тем, что роль опоры снимает контекст: контекст проблемы и контекст компетентности. В чистое мышление может быть погружён математик или поэт, что, учитывая их собственное состояние – насмотренность, знакомство с терминами и приёмами, проблемами и подходами, – будет иметь совершенно разное выражение, разные следствия.
Чистое мышление контрастирует с применением приёмов и методов, инструментов. Инструмент мышления находится вне мышления, но чистое мышление использует инструмент только как вход в чистое мышление или как способ пронаблюдать и зафиксировать его результат.
Подмена мышления и размышления техникой, инструментальностью – частый суррогат. Чат-боты отлично справляются с логичным соединением фраз друг за другом. Однако чистое мышление неспособно избежать сути, самого важного, скрытого вопрошания в проблематике. Здесь нельзя заболтать, задрапировать существенное, поскольку нет болтовни и нет образности в самом мышлении.
Чистое мышление можно назвать неутилитарным потому, что для него непринципиален предмет, его утилитарность. При этом часто наиболее утилитарный способ продвинуться в работе с предметом – это не чистое мышление, опасное возможностью получить неожиданное, иное и новое, а – повторение по мыслительному шаблону, лучшая практика, работа по встраиванию в контекст без измнения заказчика как субъекта. Трудно представить себе заказ на чистое мышление, постановку задачи – помысль глубоко и подлинно, скорее прозвучит – реши проблему. Однако есть проблемы, которые невозможно решить, не прибегая к чистому мышлению, и есть проблемы, которые вообще невозможно решить. Продвижение в таких проблемах – скорее надежда, нежели заказ, причём надежда на столько заказчика – вопрошающего, сколько общества вообще, вообще человека.