Психологию часто понимают предвзято. Дескать:
- психологи действуют по протоколу, вводят в гипноз, программируют, делают внушение
- психолог вмешивается в “тонкую настройку” клиента, орудует там, не моет руки
- психолог много говорит, объясняет, как жить и что делать
- психолог лезет в детство, заставляет вспоминать что-то неактуальное, винить родителей
- психолог полагается на теоретические знания, подгоняет под теорию; понимает “тех” людей, теоретически отвлечённых, а не себя и клиента
На деле эзотерика (что бы это ни значило), психология, психодрама, психотерапия, психосоматика, психиатрия и так далее — совсем разные подходы, слои может быть смежные, но несводимые друг к другу, и даже более того — в каждом слое есть множество школ и методов.
Психология как дисциплина о душе — теоретическое знание, и психолог со всеми возможными дипломами может не понимать, не чувствовать, как вести терапию, как разговаривать с клиентом. Аналогично — буддологи совсем не то, что практикующие буддисты.
А может и понимать, чувствовать, исследовать. Как терапевт, практик. Это разница знака и значения, понимания текста и понимания предмета.
Для разных клиентов — и терапевтов — нужен разный подход. Ситуации разные, истории. Травмы, особенности, запросы. Люди разные, эпохи, антропотипы. Поэтому есть много школ. Так же, как несколько колесниц в буддизме, и школ в каждой колеснице.
Одни перепрошивают свои нейроны, совершая действие так, чтобы понимание следовало. Другие отслеживают слова, учатся осознавать сами себя, свой текст. Третьи аутентично двигаются, решают моторные конфликты. Четвёртые стремятся к порядку и дисциплине, эффективности и продуктивности.
Я работаю в гештальт-подходе. Он ненасильственный, исследовательский, интегральный. В моём восприятии он естественнен, подобен дхарме. Но как терапевт – я точно подхожу не всем. Даже не всем тем, кому подходит гештальт-терапия. Но кому-то могу быть чрезвычайно полезен.
Даже после всех различений подходов и школ, встреча клиента и терапевта, построение продуктивных терапевтических отношений — чуду подобна. Это встреча живых душ.
В советских книжках говорили: не позволяй душе лениться, душа обязана трудиться, и день и ночь, и день, и ночь. Сильный императив, но как это делать? Прежде была проповедь, исповедь, духовное наставничество. А теперь?
Терапевтические отношения подсказывают, что такое — душевная работа. Друг не будет еженедельно сопровождать душевную работу, ему самому надо. Супруг и супруга — в жизни для другого: с ними как раз нужно потрудиться, но не всегда стоит рассказывать, объяснять этот труд.
Конечно, и у гештальт-терапии как способа, формы организации душевной работы есть предел. Это только часть жизни, своим присутствием ускоряющая и углубляющая саму жизнь; душевный катализатор.
Говорят, в Иране терапию сравнивают с баней: совместный ритуал очистки тела, заботы о теле, – и то же самое нужно душе. Очистка и забота. Полезно каждому.
Важно различать. Психологию и психологию. Психотерапию и предрассудки. Эффективность и счастье. Сожительство и близость. Медитацию и избегание. Эзотерику и традицию. Ценное и проходное.